Сегодня я добрался до вет.клиники, где лечили Хана. Поблагодарил врачей, отдал системы для переливания крови привезённые мне папой для Хана. И особенно поблагодарил ту женщину, которая очень сильно переживала за Хана и делала со мной последние процедуры диализа. Она вышла, - я поблагодарил её, отдал ей две коробки конфет, сказать при этом толком ничего не смог - так, что-то промямлил. Говорить не мог потому что боялся разреветься, она, по-моему тоже была готова заплакать и поэтому много не говорила. Я её попытался "утешить" как-то, она сказала, что если бы чуть-чуть пораньше, то можно было спасти. Тут я уже совсем практически начал плакать, стал отворачиваться, и ей, по-моему было тоже тяжело, - мы как-то мельком взглянув друг на друга простились как-то скомкано. Я стал прощаться, - она: "Держитесь!". И я пошёл быстрее на лестницу, где, слава Богу никого не было, так как слёзы у меня вовсю уже из глаз лились.
Проходил сегодня пол-дня по городу. Всё пытаюсь замедлиться. Заходил в зоомагазины - там такой запах особенный стоит, запах этот мне как-то нравился всегда. Присматривался к животным - хорькам, крысам, птичкам, смотрел на "амуницию" для собак, корма, книги и прочие вещи как-то связанные с животными. Заходил опять в газету. Там мне снова дали тепла и участия, и звали приходить ещё. Как-то изменилось во мне что-то. Что и как пока не разобрался, но как-то больше что ли стал видеть и чувствовать. И как-то и больней порой, но и радостней при этом. И по пёсику грусть и в то же время какая-то радость от того, что я, оказывается, вот так способен любить и грустить о нём. И уже живёт ожидание новой встречи с Ханом, пусть и не скорой может быть, но которая будет обязательно. Это уже не то что уверенность, а какое-то знание оживает внутри. А может и не не скорой, - кто знает, как это, и что это - "нескоро".
Сходил на могилку, где схоронили тело Хана, отнёс и положил сверху на насыпь цветов сорванных в палисаднике у дома, раскрошил кусочек чёрного хлеба, и положил ещё несколько кусочков сыра.
Сыр он очень любит.
А так птицы прилетят - поклюют крошек, кто-нибудь из зверушек придёт и покушает там у могилки. А это хорошо!
Посидел у насыпи, помолчал, послушал далёкий собачий лай в округе, стрёкот цикад в полях рядом, и пение птиц. Помолился, попросил Бога призреть собачку мою, там, у Него. Хану поговорил признаний в любви и ласковых слов. Вот появилось в моей жизни на этой земле ещё одно место, где мне как-то по особенному спокойно, хорошо, и грустно и радостно одновременно, и печаль и светлость какая-то в душе, и благодарность, и удивительное ощущение жизни и себя, и пёсика в моей жизни, и то, что мы с ним как-то очень крепко связаны. И я рад, что так чувствую эту связь с ним, что скучается так сильно по нему. Место, куда я могу прийти и просто помолчать и прислушаться к себе, и к миру вокруг, и к чему-то в себе, мне пока неведомому. Хорошее там место оказалось. Привёл Господь.
Мама моя вчера, оказывается туда ходила. Сказала, что да - хорошо там на косогоре, красиво и тихо. Сказала, что поплакала там, - жалко ей что Ханик ушёл.
А я сегодня встречался ещё с одним священником - хотя я в общем-то не часто с ними встречаюсь, но когда встречаюсь, то очень люблю поспрашивать о том, что меня смущает в тот момент. Про души животных спросил. Что вот мол нет чёткого указания в православии воскрешает ли Господь души животных. Он улыбнулся поначалу, мол что есть и поважнее, посерьёзнее заботы. А потом уже говорил, что любовь к животным, к собаке - это хорошо. А собаки в частности становятся очень похожими на своих хозяев и являются как бы зеркалом для хозяев. И что это по промыслу Божьему даны собаки в помощь человеку, и для того ещё, чтобы человек мог увидеть себя в своём питомце. И что человек творец по образу и подобию Божию и сам творит отчасти своего питомца, развивая его и отдавая той же собаке частички своей любви, своей души. И что это хорошо.
Там же, в храме, я поставил свечку, чтобы упокоил Господь душу Хана. Поставил тихонько, никого не спросясь, и ни с кем не советуясь. Опасаясь за то, что оговорят меня за такое действие. Священники ведь тоже люди, и тоже разные. Я решил, что Господь на меня сильно не прогневается за любовь к пёсику. Вспомнились перед этим как раз слова старца Зосимы из "Братьев Карамазовых" про самоубийц и молитве за них: "Думаю, что и за самоубийцу можно попросить Бога, - за любовь ведь не прогневается Господь!" И я там тихонько свечку зажёг и поставил перед распятием.
Видел много собачек сегодня. Для себя же решил, что нужно определиться с родом деятельности. И ежели мне нужно будет много разъезжать при этом, то собаку не нужно заводить, - она по мне скучать будет сильно в разлуке. А если будет более осёдлое ремесло, - то нужно завести. Потом я уже поймал себя на том, что решаю задачу такого плана: Как можно возить с собой собаку, ежели я буду много ездить? Т.е., - на поезде, - для собаки плохо и муторно, самолёт тоже, автобус тем более. Решил, что нужен большой автомобиль. Или свой автобус. Затем понял, что решаю вопрос уже не "заводить питомца или нет?", а "как приспособить всё для того, чтобы его можно было завести?". В общем перегрузился слегка. И решил обороты пока сбавить. Тем более, что нужно ещё порядочно вопросов решить, прежде чем позволительно будет заводить собачку. При чём, все думы эти у меня в течении нескольких минут в голове умудрились продуматься и проработаться. И ещё кое-что сегодня вспомнилось. Я в ЖЖ это описал.
Динга, ничего если я ссылку дам один раз ещё (это ведь не в подписи)?
Вот здесь одно из необычных и необъяснимых событий (происходивших в то время, когда я пытался помочь вылечиться пёсику), которых за последние недели было очень много:
http://vresen.livejournal.com/16215.html