начинающий
Регистрация: 16.02.2010
Сообщений: 141
|
С Рождеством Христовым, братья/сестры православные! Ангелов-Хранителей всем! Впрочем, по-моему, у нас у всех они есть, наши ангелы, и им трудно приходится с нами, без крыльев и неба, но они честно хранят нас все недолгое время, что могут прожить на земле. Помните рассказ Хэрриота, где герой выбрался из бездны депрессии, "держась за собачий поводок"? Таких людей, по-моему, совсем не мало, и, конечно, Господь мог бы избрать для них/для нас иной способ спасения, но выбрал этот. С Рождеством Христовым! С днем рождения Спасителя "всей твари"!
Но вот прошло время, и Лисси выросла. Следующие два года жизни прошли для нее в тихих семейных заботах, мирские драмы и личные трагедии не омрачали ее. Алена писала стихи, рыдала все реже, наконец, успокоилась в ожидании своей собаки, и дорожила обществом Лисси тем больше, что та была маленькой подружкой умершего щенка. Лисси завела себе мужа из соседней (деревни) квартиры, последнего из тех породистых бедняг, которых спасала от голода, и раза три принесла от него котят. Зная предшествующие пристрастия барышни, можно было бы предположить, что она решится на мезальянс и захочет выйти замуж за не-болонку Мики, но там была чистая дружба.
Лисси создала себе настоящую семью: всякий раз после появления потомства Рыжий переселялся к входной двери резиденции своей супруги и караулил случай проскочить в квартиру и помурлыкать с любимой женой над детьми. Кажется, и у него не было других партнерш, а уж Лисси точно никого больше не принимала. Лисси была некрупной кошкой, но молока для детей у нее всегда хватало, и, поелику ее и Рыжего дети, действительно, были хороши, в свое время все находили свои дома, и никто не рисковал познакомиться с той теплицей, где едва не закончилась жизнь их мамы. Характер Лисон не изменился: получив лакомый кусочек, она несла его в спальню и вымуркивала котят, чтобы отдать угощение им, в перерывах между деторождениями продолжала опекать бездомных котят. Она не забыла своих «борзячьих» повадок и никогда не отказала в ласке обитающим рядом с ней людям.
Время ожидания заканчивалось. Все чаще в разговорах мамы и Алены звучало имя Славный, и слышалось слово «переезд», все чаще они куда-то ездили, говорили с кем-то по телефону. Наконец, Алена, лаская Лисси, шепнула ей на ухо: «Лисонька, через две недели он вернется, и мы все уедем», и поцеловала в нос. Была ранняя весна, холодная сибирская весна, больше похожая на ту осень, когда Лисси явилась на свет, и он приехал, запрятанный в тот же широкий жилет, под приснопамятную куртку, и, когда Алена извлекла его из-под куртки, Лисси сразу его узнала: те же длинные-длинные ноги и руки, те же огромные темные глаза на узком лице, и такой же ярко-рыжий и … славный. Конечно, Славный, долгожданный прекрасный собачий Принц, только что без коня.
В сущности, вся весна прошла «на чемоданах». Если бы дело было в другой семье, Лисси, возможно, тревожилась бы, но, помилуйте, о чем тревожиться, пока дамы обсуждают, смогут ли они взять хоть книжку в дорогу, да и стоит ли ее брать, если руки и внимание будут заняты «собакой/кошкой», их мисками и ковриками? Лисси знала, что ее не оставят, а дом всегда там, где те, кто любит ее, и кого она любит. Лисси прощалась с Рыжим, с другом Мики, обошла (втроем) знакомые прогулочные места… Кто знает, может, она вовсе и не думала об этом, но люди, сами уже отчасти бывшие в пути, воспринимали поведение кошки как спокойную и бестревожную готовность к переселению.
Вот оно и свершилось: последний ребенок обрел свой дом, ветеринарные справки на щенка породы «борзая» и кошку «домашнюю» получены (и как описать взгляд пожилой ветеринарши, заполнявшей справки на выезд? Как описать диалог двух глухих – ее и Алены, пытавшихся объяснить, что «кошки- привязаны- к- месту-она пропадет –в-дороге» и «это-наша-кошка-ей-будет-плохо-без-нас»? Скажу только, что женщина излагала свои представления о сферической кошке в вакууме, когда ей говорили о вполне конкретном животном, - посему диалог как-то не очень получился), миски и коврики собраны, такси вызвано, вторые ключи от оставляемой квартиры переданы соседям. Последняя прогулка, последний поцелуй Рыжему – и в дорогу. Несколько часов перед отъездом Лисси не отлучалась из квартиры совсем, хотя возможностей было достаточно: люди приходили и уходили, двери постоянно были открыты, наша киса решила не рисковать. Ее не оставили бы в любом случае, и она это знала, но откуда это у «оборзевших» кошек: не доставлять своим людям ненужных сложностей?
Этих сложностей не было и в дороге. Час до аэропорта, три часа лета над огромной страной («где сердцу уголок?»), переезд и пересадка в другом аэропорту, где щенок и Лисси смогли, наконец , прогуляться и оставить «лишний груз» на травке, новый двухчасовой перелет и новый город. Никаких «переносок» и клеток, да и намордников, слава Богу, тогда не требовали, и Лисон провела всю дорогу на Алениных коленях, а в ногах лежал Славный. Все свои были в сборе, беспокоиться не о чем, и зверики не беспокоились, и вели себя настолько спокойно, что удостоились комплимента от стюардессы: «Какие красивые и умные животные! И как замечательно себя ведут!» А поелику объявила это девушка во всеуслышание, если и присутствовали в салоне кошко/собаконенавистники, подать голос они уже не решились. На этой ноте приязненного удивления и пролетел день, за который Лисси со своим разноплеменным «прайдом» преодолела 10 000 километров, не создав ни единой проблемы и не обогатив анналы зоопсихологии описанием хоть мало-мальского стресса.
|